Рова и Юрин родственники. Кровные.
И мастера маскировки. Офигенные.
Но на роль Бонда их не взяли. Почему-то!
ММ — мастера маскировки
Метка: Юрин
Климат поменялся!
Очень давно город стал активно наступать на наши прерии своими особаченными гражданами, для которых в самом городе места становилось все меньше и меньше. Большая бесплатная стоянка прямо рядом с нашим лесом – это просто рай и праздник в одном флаконе, вот и хлынули к нам тогда в первый раз и люди и их собаки.
Первый раз я увидел эту парочку лет 12 назад. Довольно пожилой, высокий, статный мужчина в длинном плаще «в пол» и красивой шляпе, неспешно шел по лесной дорожке, заложив обе руки за спину, а рядом с ним носился молодой и веселый зачаток черного английского сеттера, то тут то там выныривая из высокой околодорожной травы, и снова пропадая в ней с головой.
Булка до последнего дня бешено и ревниво охраняла Дарьку от всех чужих собак и людей, поэтому увидев непрошенного гостя на наших (на самом деле общих) землях, с диким рыком попыталась удаленно сожрать английского малыша, Дарик тут же подписался на поорать, и две мои собаки устроили в лесу невообразимый дикий ор с собачьими матами и оттопыренными факами.
Мужчина с удивлением взглянул на нас, коротко позвал своего собаку, тут же вынырнувшего откуда-то из-под ближайших кустов. Англичанин пристроился возле ноги хозяина, прижался к нему, и с опаской глядя на моих чудо-монстров, которых я оттащил в противоположные кусты, уступив дорогу культурной парочке, потрусил рядом, стараясь как можно быстрее пройти мимо рычаще-орущих нас.
Через несколько метров мужчина отпустил свою собаку, которая со всех лап бросилась свалить куда подальше, а потом повернулся к нам и зло так выдавил:
— Воспитывать своих собак надо!
Конечно же он был прав, а это бесит! Сразу захотелось рассказать ему, что я обязательно обращусь, когда мне понадобится идиотский совет и все в таком духе. Но вместо этого я, предварительно рыкнув на своих взбесившихся зверей, буркнул в него, что в наших краях собака ОБЯЗАТЕЛЬНО должна находиться на поводке, где бы она ни была – хоть в поле, хоть в лесу, хоть в городе.
Мужик остановился, помолчал некоторое время, потом взглянул на меня:
— Ну что ж. Один – один. – Произнес и побрел дальше к ожидавшему его довольно подалеку от нас псу.
Шло время. Мы встречались с этой парочкой очень редко, где-то раз месяца в четыре, а то и в полгода. Всех местных хозяев мы знаем в их лицемордия, эти же двое приезжали откуда-то, делали пару небольших кругов по лесным дорожкам, после чего садились в машину, и уезжали обратно в свое куда-то.
Ушла Булочка, на пожилого дядьку с сеттером уже лаяли Дарик с Ровкой. Дарик был вообще не злой, и лаял как бы по инерции, Рова же сердился всерьез, поэтому при наших редких встречах мы с собаками сразу убирались кусты, очищая путь. Пожилой мужик еле заметно кивал нам, молча проходя мимо по дороге все с такими же заложенными за спиной руками, его сеттер все так же продолжал бояться и оббегал нас по огромным дугам. К хозяину он уже не подбегал, видно с возрастом мы в глазах англичанина становились все ужаснее и ужаснее.
Время побежало. Не стало Дарьки. Теперь на правах главнонарывающегося – Юрин, который не пропускает не то что ни одной незнакомой собаки, даже птицы летают над ним с опаской – уж больно Юрин громок в своей злобе. И вот вчера на прогулке мы снова столкнулись с этой парочкой… Есть у нас на маршруте такой неприятный поворот с кустами и деревьями. Если идти с обычной скоростью, то в просветах зелени всегда успеваешь заметить чужое движение и как-то на него отреагировать, но если кто-то идет медленно и движения почти не видно, могут случиться неприятности. Я не заметил их, они, — нас. В общем, мы вышли друг на друга почти нос к носу, остановившись буквально в нескольких метрах друг от друга.
Время – гребаная тварь. Иногда оно способно отточить красоту и сделать ее бессмертной, но это бывает очень, очень редко. Куда чаще оно делает из красоты тлен. Я увидел хозяина с сеттером и замер: когда-то высокий и статный, уверенный дядька весь осыпался, подревнел и подряхлел, сгорбился и как бы усох. Руки все так же заложены за спину, но шажочки меленькие, дрябленькие и совсем неуверенные. Сеттер же… Он весь высох, чернющая радостная морда стала совсем седой. Пес трусил рядом с хозяином таким же медленным шагом на трясущихся и абсолютно прямых, не сгибающихся практически ни в одном суставе лапах, как будто вместо лап шевелилось четыре палки сразу. Было видно, что и деду (да, теперь уже деду) и старой собаке идти очень тяжело, но они стараются, каждый друг для друга.
И тут такие мы! Неожиданно! Глаза у сеттера от ужаса стали похожи на блюдца. Он понимал, что ни убежать, ни тем более защититься никак не сможет, поэтому просто вжался в деда и жалобно заскулил.
Рова – пес на самом деле не просто брутальный, а очень нежный и деликатный (не шучу ни разу). Как только он увидел эту собаку, просто стал как вкопанный и отвернулся, потянув меня в сторону, чтобы уступить дорогу. Молодой и злюка-Юрин уже раззявил пасть, чтобы ругнуться, но так с раскрытой пастью и замер – я даже сказать ему ничего не успел: он увидел старичков и просто уселся на попу прямо на дороге, а потом поспешил за Ровой, уступая место. Молча.
Похоже я тоже не успел «сделать лицо», и на мне отразилось все увиденное, ужасом и болью. Сеттер медленно обошел хозяина, перейдя на другую сторону подальше от нас, а пожилой хозяин, видимо, успев заметить мои эмоции, улыбнулся мне и тихо произнес:
— Ничего, ничего. Все хорошо, это жизнь, она пока идет вместе с нами и это радует. Одна беда только – климат очень сильно изменился…
На этой фразе я слегка подзавис: да, тут много экоактивистов, верящих больным гретам, любителям опарышей с гарниром из одуванчиков итыды, но мы как бы не настолько сильно знакомы, чтобы разговаривать на такие темы. Это было настолько неожиданно, что я еще раз оченьа удивился лицом. Дедуля это заметил и улыбнулся во весь свой рот большой широкой улыбкой, а потом уже громче сказал:
— Раньше все было ясно и понятно: север – это холодно, юг – это жарко. А сейчас все так поменялось, что даже в лесах на юге Германии запросто можно встретить парочку симпатичных белых медведей! Ужас же!
Osterhase
«Пасхальный заяц несет яйца и прячет их в разных местах, а детишки их ищут и радуются, если находят» — меня всегда удивляла эта традиция: пасха, заяц и его крашеные яйца. Тот, кто все это придумал и свалил в одну кучу, в свое средневековое время по-моему весьма здорово курнул чего-то несвежезаварившегося.
Сегодня решили открыть сезон, хотя еще и холодновато. Заходим в садик, проходим чуть по дорожке, и буквально у меня из-под ног, на расстоянии меньше метра, выпрыгнул довольно упитанный зайец. Выпрыгнул, и так, вразвалочку, запрыгал куда-то к вольерам, в дальний конец садика. Сам упрыгал и свои раскрашенные яйца унес!
Я с удивлением смотрю на стоящего рядом со мной Рову. Рова поворачивается, и с удивлением смотрит на стоящего рядом с ним Юрина. Собаки, которые ментально разрывают любое шевелящееся в пределах их видимости живячество, лениво смотрят вслед лениво скачущему от них зайцу, и при этом ни одно сссобако даже не думает шевелиться в ту сторону, не то чтобы броситься и поймать!
— Эй, орлы лохматые! Шо за дела? — Вопрошаю.
— Отвали. Нас здесь и так неплохо кормят! — Отвечает Рова, забирает с собой Юрина, и две мохнатые собаки, даже не глядя в ту сторону, где еще маячит пушистый хвост яйцезайца, уходят спать под елочку!
Юрина в приют!
Жду ребят возле ворот большого городского приюта. Специально приехал туда пораньше, чтобы дать Юрину побегать вволю – там обычно народа немного, да еще и в будничный день.
По дороге вдоль реки, которая от приюта метрах в 200 проезжали редкие велосипедасты, проходили такие же редкие люди. Юрин прыгал и скакал, гонялся за проклюнувшимися бабочками, нюхал цветочки. Потом ему надоело, он пришел ко мне и сам взялся на поводок.
Я очень давно не заходил в этот приют, но мне думалось, что ворота там должны быть всегда открыты – вдруг у кого время есть взять безхозяйскую собачку из вольера и погулять, вдруг кто помочь чем хочет. Но нет – ворота закрыты, куча всяких предписаний – когда и чего можно, а в основном нельзя. Даже если вдруг найдешь собаку убежавшую (бездомных тут нет), прямо в приют привести ее нельзя – надо звонить в полицию или в спец.службу, отдать собаку туда, а уже они ее привезут в приют.
Хожу я вдоль ворот туда-сюда, читаю вот это вот все, перевариваю. Вдруг поводок в моей руке вздрогнул. Юрин видит и чует всех врагов или просто всяких незнакомых лишностей за километр, просто он еще юная дурашка, и маскировать свои эмоции, на мое счастье, не умеет. Автоматом притягиваю Юрина поводком и смотрю туда, куда направлен его большущий нос: на той дороге, которая вдоль речки, остановилась пара средних лет. Дядя и тетя о чем-то энергично переговариваются, при этом довольно пристально поглядывают в нашу с Юриным сторону. Соответственно Юрин смотрит в них, и я вижу, что ему это все конкретно не нравится.
— С чего бы такие эмоции? – Думаю. — Ну люди заприметили собачку, ну понравилась, сейчас подойдут и спросят, как называется порода? Пааадумаешь, почти каждый день такое, я уже и внимания не обращаю.
И действительно, парочка свернула с дороги вдоль реки, и так же активно переговариваясь друг с другом, направилась в нашу сторону. Юрин потер лапы, почистил зубы. Я покрепче намотал поводок на руку, притянув Юрина почти к калитке у ворот приюта, после чего снова уставился на недочитанное на заборе, в смысле на воротах.
— Э..ммм… извинити! – Услышал я за спиной и обернулся. Хорошо одетые дама и ее мужчина, элегантные, подтянутые, на лицах тревога и забота, печальные взгляды на Юрина, суровые, с плохо скрываемым раздражением на меня.
— Мы забираем эту собаку! – Властно сказал мужчина, и даже руку в перчатке выставил чуть вперед, наверное, для того, чтобы я вложил туда поводок.
Есть люди, которые быстро и адекватно могут реагировать на самые разные ситуации, тут же включаясь и понимая, что происходит. Я – нет. В смысле, я к таким людям вообще не отношусь, и мне нужно какое-то время, чтобы оценить масштаб происходящего, если физически ничего не происходит, а из ртов вылетает странное.
— То есть «заберем»? – Ошалело переспросил я. Юрин, казалось, тоже офигел от такой заявки. Он еще дитятко совсем, поэтому уселся на попу, склонил голову на бок, а задние лапы развалил так, как умеют делать только щенки.
— Бог мой! – Всплеснула руками дама, глядя на мое развалившееся на асфальте собачечко. – Ну как же можно вот так взять и отдать такую прелесть?
И переводя взгляд со спутника на меня, тоже так довольно властно:
— Мы забираем эту собаку!
Ко мне вернулся дар речи, а мадам, в стиле успешных коучей продолжала:
— Нельзя такую красоту в тюрьму, у него должен быть хозяин, настоящий, который любит и не предаст.
— Но у него уже есть один хозяин и ему, вроде, достаточно. Глянул я на сидящего вразвалочку и, казалось, внимательно слушающего наш разговор Юрина. Про себя при этом подумал, что если бы у Юрина вообще хозяина не было, особенно такого, который заставляет, требует и терзает, а за это чуть-чуть кормит, Юрину было бы в жизни куда веселее 🙂
— А разве вы не хотите его отдать вот сюда? – Сталь в голосе мужика постепенно стала превращаться в использованный тампон. Он с недоумением смотрел то на даму, то на ворота приюта, возле которых проходил весь диалог, то на Юрина. Со мной взглядом он старался не встречаться.
Только тут я врубился, о чем была речь. Врубился и заржал, Юрин же, ощутив, что сейчас он может кого-то лишиться, без всякой подготовки, из положения «сидя как попало враскорячку», просто взял и прыгнул на эту парочку, наудачу, до кого-нибудь бы да достать.
Судьба собачья Юрину не улыбнулась в этот день ни разу – ни хозяина не лишился, ни в приют не взяли, ни грызануть никого не получилось – я резко дернул поводок назад, усадив Юрина уже командой, и повернулся к парочке объяснить, что если им хочется собаку…. Объяснять было некому – парочка, так же активно жестикулируя и разговаривая, очень быстро удалялась от нас в туда, откуда появилась.
Наши ухи не для скуки
«Дайте собаке собственное пространство, в которое доступ будет только у нее. У ребенка должна быть своя собственная комната, и у собаки свое собственное место, где она будет ощущать себя в безопасности, куда нельзя входить просто так и когда захочется.»
«Никогда отвлекайте собаку от еды. Не забирайте ее у собаки, когда она ест. Лучше к собаке в этот момент вообще не подходить, ждите пока не доест.»
Цитирую по-памяти разных и-нетных ПП-тренерих. Давно уже не вступаю ни в какие споры, у каждого из нас свои собаки, за которых мы отвечаем, с которыми живем.
С Ровой я момент отбора корма прощелкал, писал уже об этом. Потом долго и упорно пришлось приводить ситуацию в норму. А вот с Юриным даже напрягаться не пришлось — засунешь ему руку в миску, он языком из пасти своей корм выталкивает — на, мол, поешь если голодный. Такая няшка, а не песик :))
Холодный мартовский сегодняшний вечер. За окном льет дождище и висит холоднище, зато дома хорошо, тепло и уютно. Собаки погуляли, поели, получили на десерт по копченому уху, хрустят — Рова у себя на новенькой лежаночке (старую, которую я ему купил 8 лет назад, решили заменить на очередное чудо чудное), Юрин на своем любимом топчанчике, который он у Дарьки давно уже отжал. Урчат, синхронно мурлыкают практически.
Света в комнате почти нет, шторы задернуты. Прохожу мимо Юрина, дай, думаю, попрошу у вьюноша надгрызенное (уже слюнку пустил) ухо прямо на его любимом месте — так я еще не делал никогда.
— Юрин, дай кусочек! — Подхожу к щеночку, протягиваю руку… и вдруг Юрин замирает, а ухо целиком заглатывает в пасть. Башка у него большая, размеры позволяют.
— Собак, ты чего? Жадничаешь?
И вдруг Юрин зарычал. Утробно так, из глубины желудка. А еще лапы расставил пошире — ну у кого отечественники живут (слово-то какое «отечественники». Теперь фиг знает как его расшифровать можно?), те и без меня знают, что это значит.
Я даже удивиться не успел. Юрин не то что еду, даже игрушки и палочки любимые всегда отдает по первому шепоту, а тут восстание ягнят. Аж интересно стало. Лезу в пасть, вынимаю ухо. И тут резкий швырок, глухой удар зубами. Вижу, что бил он не в меня, в ухо. Просто от уха уже осталось немного, и все это немногое было в моей руке.
Юрин юн и быстр, я — толст и ленив, поэтому увернулся конечно, но с царапиной. Юрин тут же огреб на противоходе, но речь вообще не про это — обычный рабочий момент, проехал и забыл. Но нет! Это было бы слишком неинтересно! Дальше начинается кино и южнорусские овчарки:
После шлепка Юрин тут же пришел в себя, встрепенулся и сам от себя офигел. В глазах ужас, мол, я же хороший, я так не мог!!!
Как и положено в старых пособиях по дрессуре, я показательно на собаку обижаюсь:
— Жалко тебе уха, да? Мало тебе еды? На, жри! Будь жадиной! — и засовываю ему ухо в пасть. Юрин смотрит мне в глаза, ухо выплевывает и лезет лизаться. Но меня ж так просто не возьмешь, я ж хоть и не деффачка, но обиделась в тренировательных целях.
— Все, не дружу с тобой. Ешь сам, раз ты злюка такая! — Встаю и ухожу к себе в комнату.
Юрин пулей подрывается с места, взлетает практически, забегает впереди меня, преграждает дорогу, лижет руку, в которой было ухо. Я его всячески отталкиваю (тут самое главное — внутри себя не ржать, собаки это сразу ощущают и весь воспитательный процесс в ведро). Продолжаю дуться показательно:
— Уходи, ты плохая собака! Меня на ухо променял!!!
И тут при слове «ухо» Юрин разворачивается в воздухе, пулей оббегает меня и несется на свое место.
— Вот значит как! — Думаю. — Желудок твое тоже все! Ну и ладно, надо будет только процесс продолжить, мне еще этого не хватало — разборок со мной из-за корма.
Ушел в свой кабинет, закрыл дверь. Фиг знает сколько я там пробыл, может десять минут, может пол-часа. Про ухожрачество и думать уже забыл. И вот захотелось мне отпить из графина, а графин — он в другом конце квартиры. Открываю дверь кабинета — под дверью лежит Юрин, глаза печальные, морда смущеная.
— Все сожрал? Теперь дру… — я осекся на полуслове: Юрин, не сводя с меня глаз, наклонил голову к полу, и у моих ног оказалась та самая недоеденная полвина копченого уха. А Юрин еще раз взглянул на меня, медленно поднялся, потрусил на свое место, и улегся там, свернувшись калачиком. Пришлось идти к нему на место, усесться и вместе с ним есть это несчастное копченое ухо.
Вот же ж собачище-южачище мое любимое!
Утро доброе
Часть 1. Подъем
Проснулся и «долеживаю». Солнышко уже пробивается сквозь закрытые шторы, выходной, рано вставать не надо. Бы. Но собаки ж, их надо гулять – кормить — чесать. Но не хочется. Но надо. Но не хочется же.
Еле скрпинув, тихонечко открывается дверь спальни. По легкому прикосновению подушечек собачьих лап по паркету узнаю собаку-Рову, только он умеет так бесшумно открывать двери своим большущим носом. Чуть приоткрываю ресницы, чтобы еле-еле, но было видно: Ровка на цыпочках подходит к кровати, тянет носом воздух, смотрит на меня, типо спящего. Потом аккуратно, меееедленно, садится попой на прикроватный коврик, кладет голову на свободное от меня место на матрасе, и блаженно закрывает глаза. Сидеть Ровке жутко неудобно, но он даже дышит через раз, чтобы не разбудить, не напрячь, чтобы дали вот так, рядышком еще минутку.
Выдерживать такую паузу дальше у меня нет никаких сил. Сгребаю Рову в охапку, зарываюсь в его шерсть. Рова улыбается, часто-часто молотит хвостом, прижимается ко мне всей своей тушкой. Проходит меньше минуты, Рова деликатно отстраняется, и так же деликатно, на цыпочках уходит из спальни, потому что туда, в эту спальню, собакам обычно никак нельзя. Но выйти Рова не успевает.
— ЙОПТА! СЧАСТЬЕ!!! Все проснулиь! УРАААА! ЖРАТЬ-ГУЛЯТЬ-ВКУСНЯШКИИИИ!!!! – Дверь распахивается во всю ширину, оглушительно грохая ручкой в стену. Юрин, сбивая Рову с лап, на полном газу и крыльях любви, с разбегу прыгает ко мне в кровать!
— Бля – успеваю лишь пискнуть я, потому что в следующую секунду меня сворачивает калачиком от прыжка такой туши, еще через секунду я полностью и совершенно облизан, так как сил сопротивляться нет. Довольный Юрин тряпочкой сползает на коврик, плюхается на спину, растопыривая лапы, машет ими в воздухе, улыбается во всю свою крокодилью пасть, и смотрит на произведенный эффект.
Эффекту дыханье сперло, в глазах звездочки, комната плывет. Проходит какое-то время, я начинаю снова дышать, постепенно возвращается голос. Я раззеваю рот чтобы… Юрин понимает, что вот сейчас. Он радостно подскакивает с коврика, в воздухе лижет меня в нос, и через долю секунды, успев спереть мой тапок и радостно размахивая им как флагом, уносится из спальни.
Какие же они все-таки разные, эти южачьи собаки.
Часть 2. Кормление скотин.
Погуляли, наступает утренний обжор. У Ровы на еду фишка, плюс ест он, засасывая в себя все сразу и вместе с миской. Юрин же ест с толком, с расстановкой, неспеша и смакуя. В общем, чтобы не искушать, собак при кормлении я развожу по разным помещениям.
Рова, как обычно, все свое уплел первым, и нетерпеливо переминается с лапы на лапу – когда же его уже выпустят? Жду пока доест Юрин. Нетерпение Ровы нарастает, он бьет копытом и уже налегает грудью на дверь.
Рядом с другой дверью возникает облизывающийся Юрин – он уже тоже доел. Еда его особо не интересует, ему очень хочется быстрее к нам, на свободу. Казалось бы.
Открываются двери, и обе зверюги, с пробуксовкой как в мультиках, вылетают наружу. Сталкиваются, сшибаясь так, что падают кубарем, потом снова вскакивают, и со всех лап бегут к чужим мискам – вдруг вот тот, другой, сегодня взял и недоел.
Оба одновременно и с остервенением лижут чужие миски. Потом к каждой мохнатой тушке в голову приходит одинаковая мысль – раз другой там стоит и что-то лижет, значит, это я точно чего-то пропустил и не доел. Собаки, находящиеся в разных комнатах, ОДНОВРЕМЕННО разворачиваются и бросаются обратно. Снова сталкиваются (ну где ж таким тушам разойтись в квартире-то?), вскакивают и летят в зад, опять к своим законным утренним мискам. Добегают, начинают вылизывать… потом грустно так глядя в плошку, а потом с совершенным непониманием мне в глаза, отходят от кормушек, абсолютно по-человечески вздыхают, затем укладываются грустить и обижаться.
Какие же они все-таки одинаковые балбесики, южаки эти!
Оффенбург. СACIB 2023
Вот есть же в мире люди, которые любят заниматься спортом. Снег-дождь-солнце в спину, а их хлебом не корми, дай подергаться на турнике, в фитнесе спёртым потом подышать, на лыжах убиться, из велосипеда электричество выкрутить. Сам был такой, потом стало лениво, и, если бы не собаки, наверное, погулять раз в неделю выходил. Бы. Вокруг дома. Или в магазин за едой. А так в тонусе, стойке, по сторонам зырк-зырк, причем моя задача сейчас успеть раньше, чем цель заметит Юрин.
С выставками то же самое – раньше обожал это дело, катал всюду, до чего мог дотянуться. Теперь все поменялось, толку от нынешних выставок как бы никакого, разве что песика в тонусе держать, ну и самому развеяться. А еще (по секрету, и это, наверное, главное) – я нифига не умею выставлять соб на современных выставках. Все изменилось, исчезли спортивные костюмы и сапоги, а вместо них всплыли элегантные галстуки и отличные костюмы, чудесные позы, и такие мастерски подготовленные собаки, что хочется сгрести своих дворняг в кучу, заплакать и уйти с позором 
Ну реально – где я, а где балет и театр? Даже научиться этому искусству на практике здесь по месту негде, про южачий груминг я вообще уже молчу: старое «крахмал-вода или водка» канули в вечность, сейчас везде такие стенды с косметикой звериной, что даже дамы в некоторых странах позавидовать могут. Вон, бобтейлу напротив побрызгали желтую бороду каким-то спреем, тряпочкой смахнули и все, сияет себе, белоснежище усатое.
Тут как с прогулками – не хочется, но рот закрыл и пошел: пес ведь красивый получился, его показывать надо. Поглядел я записи с прошлой нашей выставки, на то, как я мешаю Юрину красиво шевелиться, и снова взгрустнулось. На помощь пришел Denis. Он тоже на наше кошмарово глянул, взялся за голову и написал несколько экранов текста на тему «помогут ли лыжи в Африке, если хозяин без рук-ног и мопеда?». Шутки шутками, но на самом деле помогло, пусть даже немножечко. Дэн, спасибище тебе. Обещать не могу, но попытаюсь и дальше себя заставлять, чтобы хотя бы Юрин на меня не обижался.
Эта выставка в официальном плане нам не давала вообще ничего – титулов уже достаточно для Германии, ну разве что самому размяться и собачке мозг нагрузить. У нас в земле придумали такую штуку – если собака выигрывает класс и получает хоть какой-нибудь титул, вместе с титулом выдаются и очки. Эти очки собираются, и при достижении определенной цифры, за следующую земельную выставку уже ничего платить не надо. Я как-то вначале это не заметил, но случайно получилось так, что Юрин уже сам себя этими выставками обеспечивает. В общем, со всех сторон получалось так, что пришлось ехать.
После пандемии здесь очень много чего поменялось – исчезли клетки, которые ранее стояли в отдельных залах и вокруг рингов. Было офигенно удобно – в клетку садишь собаку, на клетку вещи. Закрыл чем-нибудь вид «добрых песиков», и можно спокойно погулять, собак других посмотреть, или прибамбасы собачьи. Теперь, как с домашним офисом, экономия везде. Оф.причина – пожарная безопасность (а раньше тыщщу лет до, это было почему-то пожарнонеопасно, да?), ну а на самом деле экономия конечно. Клетки заказать, привезти, расставить. Потом собрать и увезти – по нынешним временам стоит диких денег. Цену на выставки тут уже очень давно не поднимали, так что в каждом минусе, наверное, свой плюс.
Стало гораздо меньше фирм, предлагающих свой товар, дико уменьшился ассортимент. А еще стало гораздо меньше всякого полезного для больших собак – коврики серьезных размеров, мощные поводки, всякие широкие ошейники. Зато еды в больших мешках и банках валом, поесть все любят, особенно хозяева Тенденция, однако.
Еще один плюс — сейчас каждой собаке объявляют ее ТОЧНОЕ время, когда она должна быть представлена в ринге. Не надо приезжать рано к открытию, судорожно листать каталог, и понимать, что тебя «примут» в лучшем случае после обеда. Есть четкое время, есть обязательство выставкома, что ринги не начнутся раньше этого времени, вот сам и планируй как хочешь. Удобно однозначно, особенно если выставлять несколько собак разных пород в один и тот же день.
Мы приехали заранее чтобы дать Юрину освоиться, а еще подустать его слегка, потому что желание убить всех вокруг у живущей в лесу собачки просто зашкаливало. Еле нашли место рядом с рингом – народу было достаточно много, плюс собственные клетки с собаками, которые стояли как попало и тоже занимали кучу места.
Я глянул на судью и понял – приехали мы зря: серьезное, почти каменное лицо, собак расшвыривает на раз, комментирует что-то очень сухо, в полголоса, прямо на ухо секретарше, тарахтящей на пишущей машинке.
Потом подошли наши давние знакомые, потом нас вызвали в ринг. Я взял ринговку, и ни на что особо не надеясь, печально пошел внутрь. Судью я видел в первый раз, дядя очень серьезный и суровый, а тут еще мы с этой длинношерстной экзотикой. Дальше – как в старом пошлом анекдоте:
— Трогай! – Сказал Штирлиц шоферу.
Шофер потрогал. Штирлицу понравилось Судья потрогал Юрина, и ему понравилось настолько, что он даже улыбнулся, а затем сам вместо секретаря принес нам кубок, сказал:
— Отличный, очень высокопородный кобель! — И пожал руку.
— Ничоси. А откуда ж ты, судья, такое знаешь? – Подумал я, и полез смотреть, кто же нас судил. Судья оказался из Чехии, и все стало на свои места: южаки в Чехии ни разу не редкость, так что есть и на кого смотреть, и из кого выбирать.
Потом мы ждали бестов в компании двух огромных близнецов с лицами как у Дацика (есть такой боец в мма), значками участников Крафта, и такими браслетами на руках, что каждый такой шмат металла можно было бы переплавить на пару старых рыцарских шлемов. Как и полагается, в руках у каждого было по огромному мастифу.
— Анунахпашлисюдападашлиденьгинастол! – Снова взревел боевой Юрин. Его не смутили ни размеры собачек, ни их количество, ни размеры их владельцев. Мастифы посмотрели друг на друга, потом на Юрина, потом еще раз друг на друга и отошли подальше к стене. Братья с браслетами тоже посмотрели друг на друга, потом на Юрина, потом не сговариваясь, взяли раздвижные стулья, приставили их друг к другу и сели к нам спиной, отгораживая своими телами тела своих пошатнувшихся собачек. Юрин же радостно повел носом и развалился на подстилке кверху пузом.
Потом были бесты, и первый раз в моей жизни в Европе, мы прошли не просто отбор в группу, а еще и отбор в группе. Мне думается, что если бы Юрина выставлял кто грамотный и с руками, может быть даже в группе нам чего-нибудь бы и перепало. Но и так неплохо получилось
Купили Ровке новую лежанку, вместо старой, уже 8-летней. Привезли домой кучу других подарков и разностей, так что в итоге все оказалось не так уж и печально. Грустит только, что и собак мало, и знакомых почти нет. Времена меняются, а я все-таки привык к совсем другим выставкам – когда много людей и собак вокруг, когда есть на кого смотреть и с кем общаться. Но надежды мы все-равно не теряем и когда-нибудь обязательно соберемся все вместе. Когда-нибудь…
Юрин в кроватке
Эту кроватку мы привезли с очередной выставки — подарок Дарику на 10 лет. Стоила она как чугунный мост, там матрас ортопедический и специальная гнущаяся деревянная решетка под этим матрасом. Дарик тогда был в отличной физической форме, но мы же понимали, что старость не за горами, а стариковские косточки хотят тепла и удобств.
Дарик обновку не оценил: залез, посмотрел что пол под лапами шевелится и сказал: «Да ну нафиг. Как-то ненадежно у вас тут все вот это!» Ушел и добровольно больше туда никогда не заходил, спал на обычном коврике на полу в доме или в садике до самого своего последнего дня. Мы пробовали загонять его в эту кроватку, но получалось плохо — Дарик заходил, лежал там, прибитый командой «Место», и только напряженно ждал того желанного момента, когда же его наконец отпустят на волю в пампасы.
Потом мы попробовали Рову — он подошел, посмотрел что все слишком зыбко, и сказал, что это — голубятня какая-то, а он — брутальный мужик, и спать будет там, где сам захочет. Потом покосился на кроватку эту, и свалил от нее подальше. Заходит внутрь только по-команде и смотрит так жалобно-жалобно: «Отпустите, а? Ну шо я вам тут сделал?»
— Не, ну раз никому не надо и ниХто не хочет! — Сказал Юрин по приезду, и сразу вскарабкался на это ложе. Юрин был еще щенком, а у кровати этой ко всей зыбкости, имеются еще и колеса, чтобы хозяева не надрывались, ложе это по периметру таскаючи!
Ну дальше вы поняли, да? Юрин пришел в неописуемый восторг — мало того, что он прыгал на этой кровати, проверяя буржуйские деревянные решетки на прочность, дык он еще и на ней кататься стал. Ставил передние лапы в кроватку, отталкивался задними от пола и носился с этой конструкцией по всей комнате. Старшие собаки в ужасе разбегались, стены трещали и обсыпались, от кровати откалывались куски, но малыша было не остановить
Остановили, конечно, со временем, хотя крови нашей ушло не мало. Теперь вот так вот
В общем, с добрым утром, люди добрые! Пусть это утро для всех нас будет по-настоящему добрым. И день! И год! И жизнь…
Война. Война…
Я продолжаю сидеть в банах, мои посты подавляются в лентах, и их почти никто не видит, так что можно в принципе ничего и не писать. Но напишу, потому что количество происходящего пиздеца среди людей просто переливается через край панамок.
Понедельник. Сидит у костра вечером группа незнакомцев, трут что-то меж собой. Мы идем мимо с Юриным, но мимо не очень получается – Юрин людей незнакомых, особенно мужиков, особенно бородатых, очень не любит. А видит и слышит он хорошо, поэтому молча разворачивается и бросается на толпу. Поводок короткий, но лохматый мальчик юн и силен, так что пару метров по скользкой траве я пролетаю аки пчелка по ветру.
С моим уже рыком: «Стоять! БЛЯ!» торможу Юрина метрах в 20 от компашки. Народ замолкает и откуда-то из полянкиного нутра раздается восторженное:
— Ух ты! А что это за порода такая?
— Южнорусская овчарка! – Сиплю я, продолжая удерживать висящего на ошейнике и хрипящего Юрина, пытающегося всеми силами задних лап добраться хоть до кого-нибудь из присутствующих. Командой Юрина я не глушу — пусть хоть какой-то выплеск эмоций будет, раз фигуранта нормального поблизости нет. Но действие продолжается:
— Русская??? – от толпы отделяется чучело росточку в метр шестьдесят в панамке и сандаликах, на вид лет так тридцати-тридцати пяти, делает пару шагов в нашу сторону, потом косится на Юрина, не оставившего надежду, останавливается, смотрит угрюмо изподлобья уже мне в глаза и так нагло с вызовом:
— Слава Украине!
Вот чесслово, сейчас ничего против не имею, но ненавижу, когда хоть кто-то пытается напрячь на любую тему. Поэтому отвечаю в тоне:
— Не ебет ни грамма твоя телеграмма!
Чучелко зависло, не зная, что делать дальше. Юрин, отлично ощущающий нюансы, нажал на свой педальный газ, и держать его на мокрой с листьями поверхности стало ну очень сложно. Народ на поляне затих, пауза затягивалась, ситуация накалялась.
— Ты чего так разговариваешь? Вообще-то Я — старлей ВСУ! – Сказало чучелко грозно, но отступило на шаг назад, видя мои усилия справится с рвущимся в бой «малышом».
И вот тут завис уже я. Реально. Офигел совершенно, не понимая, как это может быть вообще. С трудом выдавил из себя:
— Ты это сейчас серьезно??
Мудофил воспринял мои слова как-то по-своему, поэтому приосанился так, и с гордостью:
— Да, старлей ВСУ, разведка!
— И чего ты тут разведываешь, когда твоя страна воюет? Сидишь, жрешь-пьешь, пока там люди погибают! Как тебя вообще сюда выпустили? – Вопросил, пытаясь хоть как-то понять услышанное.
Мямленье чучелка я не разобрал: пока он жевал губами, Юрин использовал свой коронный трюк – запутать меня в своих лапах, а потом рвануть, пока я спотыкаюсь и пытаюсь сохранять равновесие. Юрина я все-таки удержал, и еще раз:
— Чего сказал? Как ты вообще здесь оказался, военный?
Микровоенный молчал и пятился назад, глядя на наши с Юриным попытки удержания (с моей стороны), и попытки доставания и убивания (со стороны Юрина).
— Гребаная русня! – Донеслось из толпы. – Что сами бешеные и агрессивные, что собаки у вас такие же.
Мне надоела эта возня, я все-таки прибил Юрина командой, усадив у ноги. Пес очень недовольно посмотрел на меня и отвернулся, типа обиделся, но я видел, что он продолжает косить на толпу из-под челки своим коричневым глазом, выбирая цель повкуснее.
— Если шо, то я родом из Харькова, мой пес – из Одессы, и да, это южнорусская овчарка! Еще вопросы есть? Нет? А у меня есть! Что тут делает этот молодой, наверное, здоровый воин, когда его страну рвут на куски? Про стыд и совесть не говорю – не мое это дело. Но если шаритесь от войны по кустам, тогда хоть про славу Украине вслух не пиздите, а то уже как-то совсем зашквар!
На этом и разошлись в тишине. Да и о чем говорить, и так все ясно.
Друзья из Москвы кинули клич – собирают средства на одежду, снарягу в Украину. Народа откликнулось много, люди там все нормальные. Сбор относительно открытый, в и-нете, то есть вычислить зачинателей никакого труда не составит в случае чего. И тут подваливает нечто в белой пальте и высирает:
— Никто из украинцев вашей русськой срани не возьмет, потому что эту подачку взять – себя не уважать!
Я стараюсь в такие дела с троллями не влезать — оно ж далеко, а из-под монитора звиздеть – не мешки ворочать. Но многих участвующих в сборах знаю лично, там люди и в возрасте, и, скажем так, не сильно состоятельные, поэтому зацепило.
Ответы ему в чатике все вежливые – люди ж там собрались интеллигентные в основном. Иду в персоналии тяффкнувшего – из Бельгии сморчок. Пишу в личку гордому гавноносцу:
— Тебе там в тепле издалека ничего не жмет? С дивана пиздишь, а не из подвала, при лучине или из окопа под мокрым снегом при минусовой температуре? Люди далеко не богатые помогают, уже не говорю за то, что такая помощь сейчас в рф – это натуральная госизмена, за что полагается такая же реальная тюрьма с зэками и всеми вытекающими. Они это понимают, знают и все-равно делают, а ты в позе рассказываешь за всех украинцев про какую-то там бельгийскую гордость?
Из тех, с кем я общаюсь в инетиках, мало с кем хочу развиртуализироваться. Но есть те, с кем хочу, очень хочу. Читаю их очень давно – они делают огромное дело, настоящее. Без них количество смертей совершенно невинных живых существ с давних времен было бы больше на порядок. То, что они делают – это очень тяжело, иногда больно и невыносимо даже просто читать, не говоря уже о том, чтобы в этом участвовать. Им помогают очень многие, всем, чем могут, но основная нагрузка всегда лежит на конкретно моих чудесных пока еще виртуальных знакомых. Уже не помню сколько лет они живут этим, забивая на свою собственную жизнь. Это началось задолго до нынешнего пиздеца, и с давних времен, с начала начал, их знают многие в и-нете и лично.
И вот на днях появляется красавицо, восклицает: «так вы – русская???» И показательно хлопает дверью.
Люди, ну что за дремучесть? С какого стало считаться, что все те – это гавно, а все эти — они дартаньяны? Вот тот старлей всу – он единственный? Да ща. Рассказать про стоимость жилья, которые западные жители Украины сдают восточным, тем, у кого все разбомбило? Как сказали моему знакомому: «Цены не нравятся? Ну дык не задерживайте, пиздуйте к лохам в Германию — у них там бесплатно, а у нас за деньги и очереди стоят!»
Или как другие мои знакомые немцы собрали денег, купили вещей и на своем бусике повезли их во Львов. Спросили местных – кому надо и куда везти, пришли какие-то люди, пощупали, помяли, сказали, мол, нам не нужно, везите куда хотите. Знакомые просто обалдели – у вас же война, как же так?
— Нам не надо! – еще раз сказали пришедшие львовяне и свалили. Больше не пришел никто, и знакомые немцы в полном шоке повезли все это обратно.
Но есть и другие люди, те, кто отдали свои собственные отели беженцам, кормят и поят их за свои деньги уже который месяц. Есть и те, кто уже в возрасте и не слишком сильные здоровьем, взяли в руки оружие, и воюют под пулями и снарядами, не говоря никому ни слова, и вообще ничего не просят, причем не только для себя, даже для семей своих, которым удалось уехать и которые живут сейчас далеко не в самых хороших условиях в буржуйсках.
Есть молчаливые волонтеры, даже при оккупации развозившие корм тем, кто ни поднять пакет, ни тем более купить его не может. Это не просто слова, это реалии, потому что многих даже из моих знакомых, уже нет на этом свете.
Точно так же как и с другой стороны – есть твари, выламывающие чужие унитазы, убивающие всех, включая детей, жрущих собак и совершающих тысячи разных мерзостей (очень надеюсь, что каждый ответит персонально. Хочу верить).
А есть те, кто не стреляет, кто садится в тюрьму, не желая принимать происходящее. Те, кто отдает последнее, кто вывозит покалеченных детей и лечит их в буржуйсках за огромные собственные деньги.
К чему я это все? Когда человеческую ценность определяло то, что не поддавалось собственному выбору: рост? Цвет глаз или волос? Национальность? Форма черепа, рук, ног? Это уже было один раз, сейчас вот второй заход. Кучка заперделых боевых пидарасов хочет поиграть в сталиногитлера, но вам это зачем? Они в бункерах, далеко и уже собрались в рай. А вы? Оно надо?
Место жительства можно поменять запросто, это не сложно. Вот многие ли из вас сейчас живут в том же доме-квартире, где родились? Нет? Ну значит предатели, родину и очаг продали, поддавшись на бОльшие метры, лучшие условия итд. Смешно? Грустно!
Люди! Вы люди? Я еще в школе знал, что в мире теперь есть две национальности – человек нормальный и не человек. Мне думалось, что это абсолютно понятно всем и каждому. Вот и смотрите на каждого конкретного человека, на его суть, на то, что он делает и несет в себе. Похер на каком языке он говорит, где живет, на какой машине ездит и что носит. Язык можно выучить, машину и шмотку – купить. А вот сущность или ссучность — это то, что суть определяет.
Если чел «невсетакоднозначный», одобряет войну, поощряет происходящее, и, тем более, берет в руки оружие и идет убивать людей по любой из причин – это не человек. Тут даже говорить не о чем. Остальное значения не имеет. Не надо судить других, смотрим за собой и отвечаем за свои поступки.
Будьте людьми и не давайте шансов всяческим уродам разосрать нас друг с другом. Не так уж нас и много осталось на этом свете.
Думайте, а я в очередной цукеробан.
Баня. Пьеса в 2-х частях
Максим Павлович Толстый!
Баня. Псеса в двух частях.
Часть первая. Пред — ВАРИТЕЛЬНАЯ.
В углу хорОм на каменном полу лежат двое: дед и внук.
— ДедаРова, а дедаРова?
— Шо?
— Сдается мне, мы накануне грандиозного шухера!
— ??
— Не, ну сам посмотри: они полотенца достали, бочку шампуня выкатили, коврики тащут! Кажись нас сейчас стирать будут!
— Не будут!
— Ты уверен, дедаРова? Правда-правда?
— Да! Чуйка у меня на эти процедуры. И сейчас она молчит!
— Ой, гляди! Еще один шампунь! И какой-то гадницианэр! Эт точно по нашу душу! Мамочки-Таточки!!!
— Да не егози, малец. Погляди — за окном дождища, грязища по пузо и холодища! Какие нормальные хазаива по такой погоде будут собак стирать?
-А они точно нормальные? Ты уверен? — Юрин вздохнул и с опаской взглянул на меня из-под челки!
….
Сцена вторая. ЗАК-лючительная.
Прошло пол-часа. В хорОмы, отплевываясь от паруведер воды, отряхиваясь и подпрыгивая влетает вопящий Юрин:
— Я ж говорил! ГОВОРИЛ!!!!! Это они нас! Стирать! А ты! Деда называется: дождь, грязища — холодища, они, хазяива эти, мол, нормально нормальные! Чуйка у него, вишь ли!!!.
— Да! Чуйка. Меня ж не мыли! И не будут, так, лапы после прогулки, как обычно, и все!
Юрин посмотрел на сухого Рову, оглядел мокрого себя, задумался и произнес себе под-нос:
— Деду не мыли, меня мыли за двоих! Разве ж это «нормальные»? Но Рову да, не мыли. Поэтому пусть они будут пока полунормальные, а там поглядим!
Юный пес улегся на коврик, тяжело вздохнул еще раз и закрыл глаза.