Метка: Разборки

«Дайте собаке собственное пространство, в которое доступ будет только у нее. У ребенка должна быть своя собственная комната, и у собаки свое собственное место, где она будет ощущать себя в безопасности, куда нельзя входить просто так и когда захочется.»

«Никогда отвлекайте собаку от еды. Не забирайте ее у собаки, когда она ест. Лучше к собаке в этот момент вообще не подходить, ждите пока не доест.»

Цитирую по-памяти разных и-нетных ПП-тренерих. Давно уже не вступаю ни в какие споры, у каждого из нас свои собаки, за которых мы отвечаем, с которыми живем.

С Ровой я момент отбора корма прощелкал, писал уже об этом. Потом долго и упорно пришлось приводить ситуацию в норму. А вот с Юриным даже напрягаться не пришлось — засунешь ему руку в миску, он языком из пасти своей корм выталкивает — на, мол, поешь если голодный. Такая няшка, а не песик :))

Холодный мартовский сегодняшний вечер. За окном льет дождище и висит холоднище, зато дома хорошо, тепло и уютно. Собаки погуляли, поели, получили на десерт по копченому уху, хрустят — Рова у себя на новенькой лежаночке (старую, которую я ему купил 8 лет назад, решили заменить на очередное чудо чудное), Юрин на своем любимом топчанчике, который он у Дарьки давно уже отжал. Урчат, синхронно мурлыкают практически.

Света в комнате почти нет, шторы задернуты. Прохожу мимо Юрина, дай, думаю, попрошу у вьюноша надгрызенное (уже слюнку пустил) ухо прямо на его любимом месте — так я еще не делал никогда.

— Юрин, дай кусочек! — Подхожу к щеночку, протягиваю руку… и вдруг Юрин замирает, а ухо целиком заглатывает в пасть. Башка у него большая, размеры позволяют.

— Собак, ты чего? Жадничаешь?

И вдруг Юрин зарычал. Утробно так, из глубины желудка. А еще лапы расставил пошире — ну у кого отечественники живут (слово-то какое «отечественники». Теперь фиг знает как его расшифровать можно?), те и без меня знают, что это значит.

Я даже удивиться не успел. Юрин не то что еду, даже игрушки и палочки любимые всегда отдает по первому шепоту, а тут восстание ягнят. Аж интересно стало. Лезу в пасть, вынимаю ухо. И тут резкий швырок, глухой удар зубами. Вижу, что бил он не в меня, в ухо. Просто от уха уже осталось немного, и все это немногое было в моей руке.

Юрин юн и быстр, я — толст и ленив, поэтому увернулся конечно, но с царапиной. Юрин тут же огреб на противоходе, но речь вообще не про это — обычный рабочий момент, проехал и забыл. Но нет! Это было бы слишком неинтересно! Дальше начинается кино и южнорусские овчарки:

После шлепка Юрин тут же пришел в себя, встрепенулся и сам от себя офигел. В глазах ужас, мол, я же хороший, я так не мог!!!

Как и положено в старых пособиях по дрессуре, я показательно на собаку обижаюсь:

— Жалко тебе уха, да? Мало тебе еды? На, жри! Будь жадиной! — и засовываю ему ухо в пасть. Юрин смотрит мне в глаза, ухо выплевывает и лезет лизаться. Но меня ж так просто не возьмешь, я ж хоть и не деффачка, но обиделась в тренировательных целях.

— Все, не дружу с тобой. Ешь сам, раз ты злюка такая! — Встаю и ухожу к себе в комнату.

Юрин пулей подрывается с места, взлетает практически, забегает впереди меня, преграждает дорогу, лижет руку, в которой было ухо. Я его всячески отталкиваю (тут самое главное — внутри себя не ржать, собаки это сразу ощущают и весь воспитательный процесс в ведро). Продолжаю дуться показательно:

— Уходи, ты плохая собака! Меня на ухо променял!!!

И тут при слове «ухо» Юрин разворачивается в воздухе, пулей оббегает меня и несется на свое место.

— Вот значит как! — Думаю. — Желудок твое тоже все! Ну и ладно, надо будет только процесс продолжить, мне еще этого не хватало — разборок со мной из-за корма.

Ушел в свой кабинет, закрыл дверь. Фиг знает сколько я там пробыл, может десять минут, может пол-часа. Про ухожрачество и думать уже забыл. И вот захотелось мне отпить из графина, а графин — он в другом конце квартиры. Открываю дверь кабинета — под дверью лежит Юрин, глаза печальные, морда смущеная.

— Все сожрал? Теперь дру… — я осекся на полуслове: Юрин, не сводя с меня глаз, наклонил голову к полу, и у моих ног оказалась та самая недоеденная полвина копченого уха. А Юрин еще раз взглянул на меня, медленно поднялся, потрусил на свое место, и улегся там, свернувшись калачиком. Пришлось идти к нему на место, усесться и вместе с ним есть это несчастное копченое ухо.

Вот же ж собачище-южачище мое любимое!